СИНТАКСИЧЕСКАЯ КООРДИНАЦИЯ В ДИАЛОГЕ:

МИФ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ?

 

 

О. В. Федорова

Московский Государственный Университет

olja@bull.nmd.msu.ru

 

 

Ключевые слова: психолингвистика, диалог, координация, синтаксический прайминг,  русский синтаксис, совместность.

 

В современной психолингвистике существует много свидетельств того, что в ходе диалога его участники координируют свои реплики, осознанно или неосознанно подстраиваясь друг под друга. В первую очередь это относится к семантическому и лексическому уровням: в процессе языкового взаимодействия собеседники часто используют одни и те же ментальные схемы и употребляют одни и те же языковые средства для выражения этих схем. Гораздо менее очевиден факт существования синтаксической координации; во многом это связано с трудностью создания таких экспериментальных условий, при которых полученные результаты можно было бы интерпретировать только как синтаксическую координацию. Для получения максимально чистых результатов авторами работы Syntactic co-ordination in dialogue (H.P.Branigan,M.J.Pickering, A.A.Cleland, Cognition 75 (2000), 1-13) была разработана специальная процедура (confederate-scripting technique). Настоящая работа посвящена описанию аналогичного эксперимента, адаптированного к русскому синтаксису; полученные результаты позволяют говорить о наличии у испытуемых трех различных стратегий-реакций на предлагаемую им синтаксическую координацию.

 

 

В современной психолингвистике существует много свидетельств того, что в ходе диалога его участники координируют свои реплики, осознанно или неосознанно подстраиваясь друг под друга. В первую очередь это относится к семантическому и лексическому уровням: в процессе языкового взаимодействия собеседники часто используют одни и те же ментальные схемы и употребляют одни и те же языковые средства для выражения этих схем. Гораздо менее очевиден факт существования синтаксической координации; во многом это связано с трудностью создания таких экспериментальных условий, при которых полученные результаты можно было бы интерпретировать только как синтаксическую координацию (со времен работы К.Бок (1986) это явление принято называть синтаксическим праймингом или синтаксической устойчивостью, syntactic priming и syntactic persistence соответственно), безотносительно к семантическим, лексическим или просодическим факторам.

Для получения максимально чистых результатов авторами работы Syntactic co-ordination in dialogue (H.P.Branigan, M.J.Pickering, A.A.Cleland, Cognition 75 (2000), 1-13) была разработана специальная процедура (confederate-scripting technique), в ходе которой два участника эксперимента, не видя друг друга, по очереди описывали картинки. Один из участников, заранее проинструктированный, – подыгрывающий (confederate) – заданным образом варьировал синтаксическую структуру своих высказываний, употребляя то конструкцию с двойным объектом типа The girl gave the boy the book (DO), то конструкцию с предложной группой типа The girl gave the book to the boy (PO). В результате авторам удалось выявить значимый эффект синтаксического прайминга: при наличии в экспериментальной паре одного и того же глагола испытуемые употребили на 55% больше синтаксически скоординированных реплик, чем нескоординированных.

Настоящая работа посвящена описанию аналогичного эксперимента, адаптированного к русскому синтаксису, проведенного автором совместно со студентами IV курса ОТиПЛ филологического факультета МГУ осенью 2001 года в рамках учебного курса по психолингвистике. В качестве экспериментального материала были использованы сочинительная и комитативная конструкции типа медведь и заяц и медведь с зайцем. Полученные результаты позволяют говорить о наличии у испытуемых трех различных стратегий-реакций в ответ на предлагаемую им синтаксическую координацию.

 

 

1. Синтаксический прайминг: первые исследования[1]

 

В современной психолингвистике существует много свидетельств того, что в ходе диалога его участники координируют свои реплики, осознанно или неосознанно подстраиваясь друг под друга. В первую очередь это относится к семантическому и лексическому уровням: в процессе языкового взаимодействия собеседники часто используют одни и те же ментальные схемы и употребляют одни и те же языковые средства для выражения этих схем. Так, в работах [Garrod & Anderson 1987; Garrod & Clark 1993; Garrod & Doherty 1994] было показано, что участники экспериментов, описывавшие некоторый абстрактный лабиринт, выбирали единый способ описания данного пространства то в терминах пути между двумя точками, то в терминах строчек и столбцов, т.е. семантически координировали свое языковое поведение. В этих же экспериментах был продемонстрирован и эффект лексического прайминга: испытуемые согласованно называли узлы описываемого ими лабиринта то при помощи лексемы box, то при помощи лексемыsquare. Таким образом, авторы установили эффект локальной согласованности (locally consistency) реплик собеседников. Важно отметить, что данной координации совсем не обязательно предшествуют эксплицитные договоренности между испытуемыми; более того, чаще это явление носит неосознанный характер.

Факт наличия семантического и лексического прайминга является в настоящее время бесспорным; гораздо менее очевиден факт существования синтаксической координации; во многом это связано с трудностью создания таких экспериментальных условий, при которых полученные результаты можно было бы интерпретировать только как синтаксическую координацию, безотносительно к семантическим, лексическим или просодическим факторам.

В корпусном исследовании [Schenkein 1980] впервые была выявлена тенденция повторять в диалогах целые высказывания или их части. Так, на реплику одного собеседника But you can go to sleep tonightдругой отвечал How am I going to sleep tonight? Однако эти примеры можно трактовать также и как лексические или риторические повторы.

Первым экспериментальным исследованием синтаксической координации считается  работа [Bock 1986]. В ходе эксперимента испытуемые то повторяли изолированные предложения, то описывали картинки; синтаксическая форма, которую они выбирали при описании картинок, часто повторяла синтаксическую форму предложения, произнесенного непосредственно перед этим. Данное явление было названо синтаксическим праймингом или синтаксической устойчивостью (syntactic priming и syntactic persistence соответственно).

 

 

2. Синтаксический прайминг: новый экспериментальный метод

 

Для получения максимально чистого эффекта именно синтаксического прайминга авторами работы Syntactic co-ordination in dialogue (H.P.Branigan, M.J.Pickering, A.A.Cleland, Cognition 75 (2000), 1-13) была разработана специальная процедура (confederate-scripting technique), в ходе которой два участника эксперимента, не видя друга друга, по очереди описывали картинки. Один из участников, заранее проинструктированный, – подыгрывающий (confederate) – заданным образом варьировал синтаксическую структуру своих высказываний, употребляя то конструкцию с двойным объектом типа The girl gave theboy the book (DO), то конструкцию с предложной группой типа The girl gave the book to the boy (PO).

В качестве материала для эксперимента было подготовлено два набора карточек-картинок; на каждой карточке была изображена некоторая ситуация и подписан глагол, эту ситуацию обозначающий; каждый набор включал 48 карточек, 12 из которых были экспериментальными, остальные 36 – филлерами[2]. На каждой экспериментальной карточке была изображена ситуация, обозначаемая одним из шести трехактантных глаголов (give, hand, offer, sell, show, throw); на каждой филлерной карточке – ситуация, обозначаемая одним из 18 двухактантных (с рамкой <Агенс, Пациенс>) глаголов.

Процедура проведения эксперимента состояла в следующем. Экспериментатор говорил двум испытуемым, один из которых был подыгрывающим, что цель эксперимента состоит в том, чтобы посмотреть, насколько хорошо люди общаются, когда не видят друг друга. Задание заключалось в том, чтобы попеременно то описывать партнеру по эксперименту очередную из карточек, сложенных в определенном порядке в специальную коробку, то самому по описанию второго участника эксперимента находить нужную карточку на своем столе и убирать ее в другую коробку. До начала эксперимента экспериментатор раскладывал карточки на каждом столе так, чтобы карточки на столе подыгрывающего  совпадали с карточками  в коробке у настоящего (genuine) испытуемого, и наоборот. После небольшой тренировочной серии подыгрывающий озвучивал первое записанное в его инструкциях описание картинки, например: The cowboy is offering the banana to the burglar; настоящий испытуемый находил эту карточку у себя на столе, убирал ее и, в свою очередь, описывал первую карточку из своей коробки. Реплики собеседников записывались на магнитофон и потом расшифровывались.

Два фактора, влияние которых изучалось в эксперименте, – Тип Объекта (двойной vs с предлогом) и Идентичность Глагола (одинаковый vs разный глагол в экспериментальной паре) – были распределены по четырем экспериментальным листам. Каждый лист состоял из 12 экспериментальных пар ‘prime-target’ и 36 филлеров; два листа содержали пары только с одинаковыми глаголами, два других – только с разными; Тип Объекта варьировался на каждом экспериментальном листе.

В результате авторам удалось выявить значимый эффект синтаксического прайминга: при наличии в экспериментальной паре одного и того же глагола испытуемые употребили на 55% больше синтаксически скоординированных реплик, чем нескоординированных (см. табл. 1):

 

Verb type                     Prime description                      Target description

PO                 DO

 

Same                                       PO                                 0.86               0.14

DO                               0.31               0.69

 

Different                                  PO                                 0.65               0.35

DO                               0.39               0.61

 

Таблица 1: Результаты эксперимента Х.Браниган и ее коллег

 

Проведенный двухфакторный дисперсионный анализ (АНОВА) продемонстрировал как главный эффект Типа Объекта, так и значимый эффект взаимодействия между обоими факторами.

Таким образом, результаты проведенного эксперимента подтвердили предположения авторов о существовании синтаксической координации реплик собеседников в диалоге.

 

 

3. Синтаксический прайминг: адаптация к русскому материалу

 

Результаты эксперимента Х.Браниган и ее коллег выглядят очень впечатляюще. Однако насколько они, говоря научным языком, надежны и валидны, т.е. воспроизводимы ли и точно ли предсказывают будущие аналогичные эксперименты? Для того, чтобы ответить на этот вопрос, надо повторить такой же эксперимент на таком же экспериментальном материале. Предположим, что этот факт установлен. Тогда встают новые вопросы: насколько синтаксический прайминг универсален по отношению к данному синтаксическому явлению данного языка (т.е. насколько ему подвержены другие глаголы английского языка), насколько синтаксический прайминг универсален внутри некоторого языка (т.е. насколько ему подвержены различные синтаксические явления некоторого языка) и насколько он универсален между языками, т.е. типологически. На некоторые из этих вопросов мы попробуем дать ответ в ходе серии экспериментов по исследованию феномена синтаксического прайминга на материале русского языка. В настоящей работе будет описан первый эксперимент из этой серии, проведенный автором совместно со студентами IV курса ОТиПЛ филологического факультета МГУ осенью 2001 года в рамках учебного курса по психолингвистике. В качестве экспериментального материала были использованы сочинительная и комитативная конструкции типа медведь и заяц и медведь с зайцем.

Дизайн эксперимента почти полностью повторял дизайн эксперимента Х.Браниган и ее коллег, за исключением уменьшения количества материала до 24 карточек в каждом наборе, половина которых были экспериментальные, половина – филлерами. Репертуар действующих лиц, действий и локализаций состоял из 4 названий животных (собака, кошка, медведь, заяц), 6 глаголов (идти, бежать, стоять, ехать, лежать, сидеть) и 4 локализаций (лес, дом, река, дорога). На 12 экспериментальных картинках было изображено по 2 животных, совместно выполняющих данное действие (Для того, чтобы свести к минимуму влияние прагматического фактора, животные на картинках были примерно одной величины, независимо от реального соотношения их размеров), на 12 филлерах – одно животное. Было сконструировано 4 листа по 24 описания на каждом: 12 экспериментальных и 12 филлеров; 2 листа содержали только тип ‘Same Verb’, 2 листа – только тип ‘Different Verb’; 6 из 12 экспериментальных описаний имели тип ‘Комитатив и’, 6 остальных – ‘Комитатив с’.

Таблица 2 дает возможность сравнить результаты описываемого эксперимента с предыдущим:

 

Verb type                     Prime description                      Target description

И                    С

 

Same                                       И                                   0.71               0.29

С                                  0.37               0.63

 

Different                                  И                                   0.8                 0.2

С                                  0.5                 0.5

 

Таблица 2: Результаты эксперимента на русском материале

 

Двухфакторный дисперсионный анализ (АНОВА) показал главный эффект Типа Комитатива, чуть более слабый, чем эффект Типа Объекта в эксперименте Х.Браниган, но тем не менее значимый; однако не было обнаружено зависимости синтаксического прайминга от Идентичности Глагола, что вполне хорошо согласуется с интуицией: Идентичность Глагола представляется гораздо более важным фактором для аргументной структуры глагола, чем для сочинительной и комитативной конструкций.

Главный эффект Типа Комитатива говорит о том, что испытуемые дали значимо больше ответов с союзом и, когда слышали предложение с и, чем ответов с предлогом с, когда слышали предложение с с. Данный факт, вероятно, следует объяснять большей частотностью в русском языке сочинительных конструкций с союзом и по сравнению с комитативными конструкциями с предлогом с.

 

 

4. Синтаксический прайминг: адаптация к русскому материалу: другой взгляд

 

Дисперсионный анализ АНОВА – самый распространенный инструмент для обработки результатов подобных экспериментов – основан на сравнении усредненных данных. При всех неоспоримых преимуществах данного подхода иногда от внимания исследователя может ускользнуть та или иная интересная особенность индивидуального поведения конкретного испытуемого. Иногда же именно изучение таких индивидуальных особенностей может привести к наиболее значимым и показательным результатам.

Итак, отвлечемся от усредненных цифр и посмотрим на матрицу в табл. 3. В соответствующих столбцах данной матрицы приведены реакции каждого из 24 участников эксперимента; в трех случаях, когда испытуемые не использовали требуемые сочинительную или комитативную группы, количество их экспериментальных реакций равно 5 вместо 6. Таким образом, мы анализируем 141 экспериментальную пару ‘прайм-цель’ (‘prime-target’), полученную от 24 испытуемых.

 

Prime-target                                                                      Subjects

                        1   2   3   4   5   6   7   8   9   10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24

 

ИИ                  1   3   1   3   1   3   2   3   3   1   3   1   2   2   3   3   3   3   3   3   0   3   1   2

ИС                  2   0   2   0   2   0   1   0   0   1   0   2   0   1   0   0   0   0   0   0   3   0   2   1

СС                  3   2   1   3   3   0   2   0   2   3   0   3   3   0   1   0   3   0   2   3   3   0   0   3

СИ                  0   0   2   0   0   3   1   3   1   0   3   0   0   3   2   3   0   3   1   0   0   3   3   0

 

Groups                        6   1   7   1   6   3   7   3   2   6   3   6   1   4   4   3   1   3   2   1   5   3   7   2

 

Таблица 3: Индивидуальные особенности испытуемых

 

Даже при беглом взгляде на приведенную матрицу можно заметить существенную разницу в языковом поведении участников эксперимента. При более серьезном анализе представленного материала выделяется 7 групп испытуемых (номер группы см. в последней строчке матрицы):

 

1. Чистый синтаксический прайминг: такие испытуемые (5 человек) на высказывания с и или с всегда реагировали той же синтаксической конструкцией.
2. Явная склонность к синтаксическому праймингу: только одно отклонение от неукоснительного соблюдения данного принципа – 3 человека.
3. Чистая и-стратегия: независимо от прайм-высказывания испытуемые всегда выбирали стратегию с союзом и – 6 человек.
4. Явная склонность к и-стратегии: только одно отклонение от неукоснительного соблюдения данного принципа – 2 человека.
5. Чистая с-стратегия: независимо от прайм-высказывания испытуемые всегда выбирали стратегию с предлогом с – 1 человек.
6. Явная склонность к с-стратегии: только одно отклонение от неукоснительного соблюдения данного принципа – 4 человека.
7. Непонятные случаи – 3 человека. В этих случаях испытуемые то давали “обратные” реакции (конструкцию с и на конструкцию с с и наоборот), то сочетали вышеописанные стратегии.

 

Сгруппируем теперь  всех испытуемых в три более широких класса:

 

1. Прайминг-зависимые испытуемые. В этот класс объединяются испытуемые первых двух групп, всего 8 человек, т.е. ровно треть всех участников эксперимента. Эти испытуемые почти всегда повторяют синтаксическую структуру своего собеседника, т.е. проявляют локальную согласованность (locally consistency).

 

1. Прайминг-независимые испытуемые. Это в общей сложности 13 человек (чуть больше половины), 8 с преобладанием и-стратегии (3-я и 4-ая группы), 5 – с преобладанием с-стратегии (5-ая и 6-ая группы). Эти испытуемые, выбрав первую или вторую стратегию, продолжали ее придерживаться, не обращая внимения на синтаксическую структуру реплик собеседника. Такие участники эксперимента проявляют глобальную согласованность (globally consistency или within-speaker consistency), т.е. ориентируются в первую очередь на свою собственную речевую продукцию, а не на речевую продукцию партнера по общению.

 

III.             Испытуемые “себе на уме”. В этот класс вошло всего 3 человека, чье речевое поведение на первый взгляд не поддается объяснению. Но если посмотреть комментарий, который они дали по окончанию эксперимента, окажется, что эти испытуемые объясняют употребление конструкции с предлогом с тем, что медведь как будто главный или говорят, что кошка с зайцем кажется красивее звучит, чем кошка и заяц. Выясняется, что при выборе формы высказывания с союзом и или предлогом с они руководствуются прагматическим принципом или красотой звучания, т.е различными экстрасинтаксическими соображениями.

 

 

5. Синтаксический прайминг: дальнейшие перспективы

 

Итак, учебный эксперимент по проверке реальности синтаксического прайминга, проведенный на материале русских сочинительных и комитативных конструкций, дал положительный результат: был выявлен значимый эффект синтаксической скоординированности реплик участников эксперимента, т.е. зависимости синтаксической структуры реплики настоящего испытуемого от синтаксической структуры предыдущей реплики подыгрывающего. Более того, анализ индивидуальных особенностей речевого поведения испытуемых позволил говорить о наличии у них трех различных стратегий-реакций в ответ на предлагаемую синтаксическую координацию.

Закономерный вопрос – выделяются ли подобные стратегии по результатам исходного эксперимента на материале английских DO- и PO-конструкций? – скорее всего, так и останется без ответа, так как приведенные в цитируемой статье данные не дают возможности об этом судить. Однако мы можем постараться дать ответ на вопрос об универсальности или уникальности подобного речевого поведения испытуемых, а заодно и на вопрос об универсальности синтаксического прайминга в русском языке, если проведем еще несколько аналогичных экспериментов на другом русском синтаксическом материале.

При выходе за пределы описательного подхода перед нами встают и другие закономерные вопросы. От чего зависит то или иное синтаксическое поведение испытуемых, в чем причины того, что одни из них полностью поддаются “синтаксическому воздействию”, другие – эгоцентричны и ориентируются лишь на себя, а для третьих оказываются важны семантика и звучание? Насколько “синтаксически-зависимые” испытуемые также сильно подвержены семантическому и лексическому праймингу? Насколько это зависит от личностных особенностей испытуемых? Чтобы ответить на эти вопросы, надо провести другие, более комплексные исследования.[3]

 

 

Литература

 

1. Bock, J. K. (1986). Syntactic persistence in language production. Cognitive Psychology, 18, 355-387.
2. Garrod, S., & Anderson, A. (1987). Saying what you mean in dialogue: A study in conceptual and semantic co-ordination. Cognition, 27, 181-218.
3. Garrod, S., & Clark, A. (1993). The development of dialogue co-ordination skills in schoolchildren. Language and Cognitive Processes, 8, 101-126.

4.    Garrod, S., & Doherty, G. (1994). Conversation, co-ordination and convention: An empirical investigation of how groups establish linguistic conventions. Cognition, 53, 181-215.

5. Schenkein, J. (1980). A taxonomy for repeating action sequences in natural conversation. In B. Butterworth, Language production, Vol. 1 (pp. 21-47). London: Academic Press.

 

 

Syntactic co-ordination in dialogue: myth or reality?

Olga Fedorova

 

 

Keywords: Dialogue; Co-ordination; Language production; Syntax; Syntactic priming

 

In modern psycholinguistics there is some evidence that speakers co-ordinate their contributions in dialigue. Many recent studies describe semantic and lexical co-ordination; Bock’s (1986) study have found that speakers tended to repeat syntactic structure; this tendency has been called syntactic priming or syntactic persistence.

H.Branigan and colleagues (2000) presented a novel confederate-scripting technique to inverstigate whether speakers co-ordinate syntactic structure in dialogue. They showed that subjects tended to produce target descriptions of the same syntactic form as the prime.

The study reported here repeats the Braningan and colleagues’ procedure on Russian material – comitative groups with preposition с or conjunction и. The results demonstrate that there are three different strategies to behave under controlled conditions described.

 

 

[1] Данный раздел во многом опирается на обзор из работы [Branigan 2000].

[2] В современной экспериментальной психолингвистике филлерами принято называть вспомогательные элементы дизайна, предназначение которых – отвлекать внимание испытуемых от изучаемого феномена.

[3] Автор благодарит Т.В.Базжину и И.А.Секерину за критические замечания и ценные советы, высказанные в процессе работы над статьей.