Лингвистическое обеспечение криминалистического исследования устного и письменного текста
Е.И. Галяшина
Государственное учреждение
«Экспертно-криминалистический Центр МВД России»
Спектр применения специальных лингвистических познаний в целях получения доказательственной и розыскной информации довольно широк. Эксперты, имеющие специальную лингвистическую подготовку и базовое филологическое образование, все чаще привлекаются для содействия в раскрытии и расследовании преступлений, связанных с использованием письменных и устных текстов как доказательств. Лингвистические методы используются при производстве судебных автороведческих экспертиз (при изучении письменных текстов, выполненных анонимно, или когда их авторство спорно), а также фоноскопических экспертиз в качестве составной части комплексных методик идентификации и диагностики личностных свойств говорящего по фонограммам речи. Языковеды из академических ВУЗов и даже журналисты-филологи нередко выступают в качестве судебных экспертов при рассмотрении гражданских споров, связанных с защитой чести, достоинства и деловой репутации, или по уголовным делам по обвинениям в клевете или оскорблении граждан. При этом при назначении лингвистической экспертизы судом или иным уполномоченным на то лицом, иногда отсутствует четкое понимание задач, возможностей применения специальных лингвистических познаний для установления истины. В результате многое из теории и практики лингвистической науки, что могло бы оказать содействие в раскрытии криминальных преступлений, в полном объеме пока не используется.
Надо отметить, что до настоящего времени не существует единой общей теории и методологии исследования устной и письменной речи на базе применения лингвистических методов и специальных филологических познаний в интересах суда и правоохранительных органов. При явном стремлении к выработке единой концепции существует известная путаница в терминах, названиях научной дисциплины, разные подходы к пониманию исследовательских задач.
В течение последних десятилетий в рамках различных судебных экспертиз специалисты с филологическим образованием неоднократно предпринимали попытки объединения и создания единой теории криминалистической[1] или судебной лингвистики.
Исторически сложилось, что лингвистические знания и методы первоначально применялись для исследования письменного текста в рамках классической филологической дисциплины - текстологии (для атрибуции (установления принадлежности) художественного текста тому или иному автору) и судебной автороведческой экспертизы для решения криминалистической задачи установления автора или исполнителя литературного произведения или анонимного письменного текста. Одной из задач текстологической атрибуции стало изучение подделок литературных сочинений и произведений, приписываемых реально существующим писателям, вымышленным авторам, определенному историческому лицу[2] .
Использование автороведческого подхода в криминалистическом исследовании речи было начато в конце 60-х годов работами Э.У. Бабаевой [3], когда впервые были разделены задачи криминалистического исследования «письменно-речевых навыков автора и исполнителя текста». Ранее признаки письменной речи автора и исполнителя текста воспринимались как «единый и неделимый комплекс».[4] Несмотря на отрицание отдельными представителями филологического направления возможности создания единой методики установления авторства анонимных произведений, можно отметить «тенденцию активного поиска универсального метода атрибуции автора текста»[5]. Использование лингвистических знаний в криминалистическом исследовании устной речи (так называемой фоноскопической экспертизе) было начато в отечественной криминалистике в начале 70-х годов и представлено в работах В.Г. Щукина, В.Х. Манерова, А.А. Ложкевича, Е.И. Галяшиной (Азарченковой) и других. Многократные попытки обоснования необходимости методологического выделения специальных познаний, связанных с исследованием речи, в отдельный род судебной экспертизы, предпринимавшиеся некоторыми лингвистами-криминалистами (Коблякова Г.Н.) оказались пока видимого успеха.
Грузинская научная школа по распознаванию голоса и речи изначально предлагала разделить экспертизу устной речи на несколько видов. Аудиторную, визуальную и автоматическую экспертизу. В аудиторную экспертизу предлагалось включать групповое шкалирование голосов и установление групповой принадлежности голосов по признакам пола, возраста, национальности, интеллекта, профессии; идентификацию личности говорящего, по существу идентификацию диктора по голосу, проведение автороведческой экспертизы устной речи и выбор ключевых сегментов речевого сигнала для визуального и параметрического анализа[6]. Однако, такое предложение не получило всеобщей поддержки.
Сегодня очевидна потребность в теоретическом переосмыслении и обобщении частных методов лингвистического анализа, практически используемых для решения отдельных задач исследования устной и письменной речи в целях получения криминалистически значимой информации, на основе современного состояния прикладной лингвистической науки и возможностей объективного компьютерного анализа устных и письменных текстов естественного языка.
Одновременно важно систематизировать лингвистические методы на основе классификации объектов речевой деятельности в строгом соответствии с поставленной прикладной задачей.
Так при исследовании, например устной речи, все более актуальным становится разделение лингвистических методов, связанных с исследованием голоса диктора (говорящего по голосовым характеристикам) и автора звучащего текста. Здесь также нет пока единого общепринятого подхода к классификации видов специальных исследований и самого объекта (по голосу и речи). Очевидно, что в тех случаях, когда звучащая речь представляет собой чтение «чужого» и «своего» письменного текста, методы анализа элементов всех языковых уровней не будут одинаковыми. В случае чтения «чужого» письменного текста анализ единиц морфологического, лексико-грамматического и других высших уровней языка в целях идентификации диктора проводиться не может.
Надо сказать, что нет недостатка и в предлагаемых названиях такой экспертизы: от экзотических терминов типа «акустико-автороведческая», «фонетико-автороведческая», «лингвистическая (в понимании единства авторства и фонетики)», до нейтральных «речеведческая», «лингвокриминалистическая» и т.д. и т.п. В англоязычной литературе используются два основных понятия «судебная фонетика» (Forensic phonetics), используемое в отношении исследований устной речи и «судебная лингвистика» (Forensic linguistics) - в отношении исследований письменной речи, судебных переводов, толкований терминов и значений слов и т.д.
Однако, в судебной практике России проведение собственно лингвистических экспертиз не последовательно, нередко смешиваются понятия и классификации объекта и предмета, методов и задач такой экспертизы, круг необходимых специальных познаний в области лингвистической науки.
В данной работе мы будем говорить о лингвистических методах, применяемых в рамках уже сложившегося на данный момент деления на криминалистические виды экспертизы в области автороведения и фоноскопии. При этом основное внимание в этой статье будет уделено именно звучащей речи как объекту лингвистического изучения и описания.
Объект криминалистического лингвистического исследования – в самом общем виде это речь как продукт деятельности человека (зафиксированная в звучащей форме). Предмет исследования – признаки, репрезентирующие процесс продуцирования и восприятия речи говорящим и слушающим.
Однако, надо признать, что даже в определениях объекта и предмета криминалистической лингвистики, употреблении метаязыка для описания исследуемых объектов, использовании традиционных языковедческих терминов терминов и определений нет единого понимания у так называемых академических ученых-лингвистов и лингвистов-криминалистов. Проблема стандартизации и унификации используемой терминологии в судебной лингвистической экспертизе также требует своего скорейшего разрешения.
Возможности применения конкретных результатов и достижений прикладных и теоретических достижений лингвистической науки во многом зависят от тех задач, которые ставят перед ней криминалисты. Надо, признать, что суд, прокурора и криминалистов лингвистические знания сами по себе не интересуют. Что представляет интерес, так это те факты объективной реальности, которые могут быть установлены с помощью лингвистов. Иначе говоря, в тех случаях, когда речь (как продукт речемыслительной деятельности или словесного творчества) может выступать в качестве судебного доказательства по тому или иному обстоятельству, могут быть применены специальные лингвистические познания.
Устный и письменный текст в настоящее время исследуются при производстве судебных экспертиз по следующим аспектам.
Письменный текст изучается в целях установление авторства письменного текста, выявление плагиата, составление индивидуального речевого «портрета» автора письменного произведения.
Это вызвано тем, что нередко права авторов литературных произведений (научных, публицистических, художественных и иных) нарушаются. Литературные произведения, являющиеся результатом индивидуальной интеллектуальной (творческой) деятельности зачастую без надлежащих ссылок и разрешений авторов полностью или частично копируются, заимствуются и переиздаются под другим именем. Помимо плагиата, множатся публикации публицистических, художественных или научных текстов под чужим или вымышленным именем. Элементом так называемого «черного пиара» (PR) во время различных выборных кампаний стала дискредитация конкурентов путем публикации якобы от их имени различных листовок провокационного или дискредитирующего, клеветнического содержания. Встречаются анонимные письма, содержащие шантаж, вымогательство, угрозы, клевету и оскорбления.
В тех случаях, когда есть конкретное лицо, которое могло быть или претендует на авторство письменного текста, и есть литературные произведения, достоверность создания которых данным автором не вызывает никаких сомнений, проводится сопоставительный анализ с целью идентификации автора письменного текста. Если нет предполагаемого автора, необходимо определить так называемый «индивидуальный личностный профиль» автора. В этом случае определяются данные о степени владения языковыми навыками, данные об образовании, родном языке, половозрастной принадлежности автора письменного текста и т.п. характеристиках. Такие данные о речевом или лингвистическом портрете автора анонимного текста могут помочь его разыскать.
По письменному тексту может быть решена задача разграничения автора и исполнителя документа, выявлены ложные «чистосердечные признания», написанные под диктовку или под воздействием других лиц, определены признаки необычного состояния автора (или исполнителя) письменного текста (наркотическое или алкогольное опьянение, состояние стресса и т.п.).
Однако, надо заметить, что проблема разработки автороведческих методик, основанных на количественном анализе письменных текстов, продолжает оставаться крайне актуальной и требует своего дальнейшего развития.
Устная речь в настоящее время может исследоваться в целях распознавания (установления на основе слухового восприятия) содержания устного текста, записанного в шумах или с искажениями, идентификации диктора (говорящего) и автора по устной речи, для определения способа продуцирования звучащей речи (чтение, спонтанная или подготовленная речь), то есть дифференциации речи непосредственно продуцируемой в процессе фонации или репродуцированной речи. Для криминалистики имеет существенное значение установление фактов, связанных с выявлением признаков фальсификации доказательств, подделки звучащих текстов, дифференциации диктора, озвучивающего текст и его автора (составителя), точной и однозначной атрибуции реплик в полилоге каждому из его участников. Немаловажное значение приобретает и решение проблем, связанных с маскировкой и имитацией голоса, диагностики социальных, психофизиологических характеристик говорящего по голосу и речи и многие другие. По устной речи может ставиться задача диагностика данных о месте и способе формирования речевых навыков говорящего, выявления признаков территориального диалекта, языковой интерференции родного и второго языка в виде акцента, образовательного и культурного уровня, половозрастной принадлежности, установления эмоционально-психологического состояния, необычности условий речепорождения (например, «речь под дулом пистолета») и т.д.
Помимо указанных аспектов применения лингвистических знаний при анализе устной и письменной речи для установления объективных фактов существует ряд задач, при которых лингвистические методы еще слабо используется.
Так в процессе допросов и в судебных разбирательствах перевод, как правило, осуществляется билингвом, при этом в качестве переводчика может выступать просто человек, для которого данный язык является родным, и не иметь лингвистического образования. В то же время применение специальных лингвистических знаний для правильного формулирования вопросов в ходе допроса, понимания ответов и оценки их значения как доказательства крайне важно. Так, не точная формулировка вопроса может невольно или преднамеренно спровоцировать тот или иной ответ. Известно, что форма ответа во многом обусловлена лингвистической формой вопроса, но то же справедливо и по отношению к содержанию.
Без специалиста-лингвиста иногда трудно, а подчас невозможно определить понимает ли обвиняемый предъявленное ему обвинение (например, в силу плохого знания языка, на котором ведется судопроизводство или специфики юридической терминологии), имеются ли лингвистические или социокультурные неоднозначности в ответах подозреваемого или в вопросах участников судебного заседания
Лингвистическая интерпретация значения или смысла передаваемого сообщения посредством речевых высказываний в судебном процессе требуется для разрешения лексической, прагматической, социокультурной или диалектной неоднозначности устного или письменного текста.
Объективный анализ семантического поля устного дискурса с применением современных достижений компьютерной семантики крайне необходим для понимания и экспликации значений единиц устного и письменного текста.
Так называемые стратегические коммуникации и связанные с ними специфические скрытые способы диалога представляют собой интересный предмет криминалистического лингвистического исследования. Обеспечение понимания реплик, произнесенных в ходе диалога, как известно, достигается за счет согласованных коллективных действий партнеров, так как в процессе коммуникативного акта говорящий и слушающий, как правило, ориентированы на взаимное понимание. Если в результате восприятия реплики налицо отсутствие ее понимания, то следует переспрос. Таким образом, речевое общение это координированные действия нескольких партнеров: говорящего и слушающего; пишущего и читающего.
В судебных документах устные диалоги, записанные на фонограммах, обычно представлены в форме письменной фиксации в виде так называемых «стенограмм» или «протоколах прослушивания». Для адекватного понимания концепта разговора в процессе судебного прочтения такого текста часто требуется проведение многоуровнего лингвистического анализа диалогических структур и их семантическая интерпретация с опорой на знание конситуации и на лингвистический контекст.
Представляется, что в процессе лингвистического анализа многоуровневая модель устных текстов должна строится на условном отображении типов и инвентаря речевых действий на основе моделирования ситуативного окружения. Единицы анализа – типы речевых действий, коммуникативные акт (КА). Здесь лингвисту-криминалисту недостаточно ограничиться только вербальным компонентом. Надо принимать во внимание и такие невербальные действия, которые обладают явным коммуникативным содержанием и структурируют интеракцию в целом.
Лингвистический анализ целостности и связности устного и письменного текста крайне важен при разрешении сомнений в подлинности фонодокументов и письменных текстов, используемых как судебные доказательства.
Современные компьютерные технологии, последние достижения речевого синтеза, массовое распространение многочисленных звуковых редакторов, позволяющих проводить всевозможные преобразования и манипуляции с речевым сигналом, «сшивая» и микшируя речевые сигналы из разных фонограмм, изменяя тембр и высоту голоса, и даже вручную перерисовывая форму звуковой волны по ее осциллограмме, повышают роль лингвистических знаний для выявления возможных голосовых мистификаций и подделок как устных текстов, так и озвученных письменных документов.
Надо отметить, что возможности исследования звучащего текста как целостного лингвистического объекта в целях выявления признаков его компиляции из различных фрагментов неоднородного происхождения, например, принадлежащих разным авторам, используются пока недостаточно. Лингвистический подход к анализу звучащего текста как лингвистически организованного произведения речемыслительной деятельности человека (тематически связанного и просодически оформленного) позволяет нетрадиционно для судебной фоноскопии решать вопрос о непрерывности и целостности звучащего текста, исключающей возможность его получения посредством компиляции и монтажа и иных манипуляций с речевым сигналом.
Возможности такого подхода обусловлены самой системной организацией звучащей речи, принципом иерархии целей и принципом одновременности их реализации партнерами, реализуемые при анализе естественных диалогов.
Можно выделить несколько дискурсивных критериев целостности устного текста. Это - критерий относительной завершенности устного текста, формально проявляющейся в маркировании начала и конца дискурса; он является отчетливым признаком для выделения отдельных единиц из континуума коммуникации; критерий институциональности условий, которые могут определять временные границы коммуникативных событий.
Устный текст как объект криминалистического исследования может рассматриваться на уровне действия, поэтому необходимо учитывать условия, обусловленные целью и ситуацией. В практике криминалистических исследований весь комплекс изучаемых устных текстов можно разделить на дискурсные конгломераты и текстовые комплексы, базисный уровень которых составляет диалог (реплики в диалоге) и полилог. Диалог и полилог мы рассматриваем как целенаправленную коллективную деятельность нескольких партнеров, реализуемую в соответствии с условиями конкретной речевой ситуации. Формирование единиц дискурса определяется иерархией целей, тематических взаимосвязей, возникающих в процессе разговора двух и более людей. Макроструктура диалога или полилога определяется фазами деятельности индивида в процессе коммуникации. Причем каждая фаза определяется своими целями и подцелями коммуникативной стратегии, функциональными и тематическими структурами (микротемами). Целостность базисных процессов коммуникации в аспекте коллективных и индивидуальных действий партнеров достигается при многослойном и многоуровневом их анализе.
Лингвистический анализ целостности устного текста может проводиться по следующим параметрам: число смысловых единиц (микротем), связность смысловых единиц (высказываний, реплик, синтагм, фраз, фоноабзацев), цельность содержания, лингвистическая оформленность и контекстность. При этом под микротемой (смысловой единицей) понимается элемент, звено общей тематики устного текста. Его отличие от других элементов смыслового содержания устного текста состоит в том, что он прямо относятся к основной теме разговора (концепту, замыслу, мотиву и установке говорящего) и соотносится с другими микротемами, образуя некую смысловую цепочку, которая проходит через весь устный текст.
По мнению Т. М. Дридзе «микроструктура текста может быть представлена в виде полного набора внутри текстовых связей, в которые вступают опорные смысловые узлы текста. Такие смысловые опоры (назовем их «фактами») могут быть выделены из текста с помощью специальной методики и образуют «логико-фактологическую цепочку, являющуюся основным смысловым стержнем текста. Заключенная в этой «цепочке» смысловая нагрузка в той или иной мере связана с предикацией первого порядка».[7]
Функциональная схема выявления микротем диалога или полилога может быть следующая: структурирование содержания устного текста по элементам, установление типа отношений между структурными элементами семантики текста, выявление микротемы из всей совокупности семантических структур посредством критерия относимости к общему концептуальному (тематическому) замыслу устного текста. Если данный структурный элемент семантики текста пронизывает весь текст от начала до конца, то он является микротемой, если нет, то не является. Количество микротем – числовой показатель семантического объема текста.
Микротемы диалога или полилога могут быть связаны не только с концептом разговора, но между собой, например, с точки зрения временных, сопоставительных, причинно-следственных характеристик и т.д.
Цельность смыслового содержания звучащей речи детерминировано общей логикой порождаемого устного текста. При этом предметом анализа являются сами микротемы, их ситуационная уместность в определенном структурном элементе семантики всего текста, отношения с другими микротемами. Неуместность или отсутствие реализации микротемы на протяжении всего устного текста может расцениваться как нарушение цельности содержания звучащего текста.
Компоненты коммуникативного акта, определяющие стратегию речевого поведения говорящего, привлекают пристальное внимание многих ученых[8].
В данной работе мы выделяем следующие компоненты ситуации коммуникативного акта, прямо или косвенно влияющие на выбор говорящим языковых средств и значимые для правильного выбора методов лингвистического анализа при решении криминалистических задач:
- характер и вид коммуникации (например, официальная как публичная, так и личная или неофициальная коммуникация);
- способ порождения речи (как известно, спонтанную речь в целом, например, характеризует система фразового нанизывания, линейность повествования, когда каждая фраза по смыслу задается предыдущей и определяет последующую, что продиктовано стремлением говорящего раскрыть тему и связать сказанное в единое целое);
- форма речевой интеракции: диалог, полилог, монолог (способна в определенной степени модифицировать фонетические особенности организации высказывания, значимые для индивидуальной или социальной атрибуции устного текста).
Таким образом, правильная детерминация лингвистических аспектов речевой реализации для решения криминалистических задач определяется полнотой изучения также всех экстралингвистических компонентов речевого акта.
Для криминалистического лингвистического анализа устной речи говорящего могут использоваться различные методы. В настоящее время крайне важно определить общую подходы и методологию анализа единиц звучащей речи исходя из конкретной решаемой задачи.
Общей проблемой для решения всех вопросов остается определение оптимальных границ и объема исследуемого объекта, его составных компонентов, сегментации единиц анализа звучащего текста, выявление их признаков и функций, в зависимости от решаемой задачи.
Так, например, для выявления просодических характеристик, маркирующих социальную принадлежность говорящего необходимо изучать текст на уровне фоноабзаца, так элементы меньшего объема будут малоинформативны. В целях дифференциации чтения «своего» или «чужого» текста изучается речевой континуум на фонетическом и ментальном уровне.
Надо отметить, что проблема соотношения лингвистического признака, свойства и характеристики единицы устного или письменного текста применительно к спектру криминалистических задач является еще недостаточно исследованной. Значимость каждого лингвистического признака и его вклад в решаемую задачу (идентификации диктора, автора, атрибуции речевых единиц по их принадлежности конкретному лицу и т.д.), до настоящего времени количественно не определена и оценка лингвистических признаков проводится в основном на качественном уровне без учета частоты встречаемости в речи конкретного языкового явления.
До настоящего времени достаточно четко не определены и не получили статистически достоверной оценки и пределы интериндивидуальной и межиндивидуальной вариативности каждого конкретного лингвистического признака. Стратификация единиц речи и их характеристики, используемые в качестве значений криминалистически значимых лингвистических признаков, требует дальнейшего развития и уточнения. Успех применения лингвистических методов речи во многом связан с углубленным параметрическим изучением модификаций звуковых сегментов в условиях различных просодических явлений[9] с учетом функционально-семантического аспекта просодии устного текста.[10]
Лингвистическое обеспечение решения задач криминалистики и судебной экспертизы определяется необходимостью дальнейшего исследования вариативности единиц устного и письменного текста с разработкой эффективных приемов их формально-языкового описания и методов компьютерного моделирования используемых лингвистических процессоров с целью выявления комплекса объективных параметров индивидуально-стилистического структурирования как устно, так и письменно порождаемого текста на русском языке.
[1]Профессор Л.В. Златоустова предложила использовать для название такой научной дисциплины термин «лингвокриминалистика».
[2] Виноградов В.В. Проблема авторства и теория стилей.- М.: Госиздат Художественной литературы, 1961; Ефременко Э.Л. Раскрытие авторства на основе анализа идейного содержания произведения. Вопросы текстологии.- Вып. II.- М.: АН СССР, 1960; Комиссаров А.Ю. Криминалистическое исследование письменной речи. М., 2000
[3] Бабаева Э.У. Автор и исполнитель анонимного письма - разные лица. Экспертная практика.- вып. 2.- М., 1968.- С. 61-63
[4] Войнов В.К. Количественный анализ текста для описания индивидуального стиля: Дис. ... канд.фил.наук: - Харьков, 1970; Вопросы судебно-автороведческой диагностической экспертизы. - Киев: РИО МВД УССР, 1984.- 132 с.; Вул С.М., Комиссаров А.Ю., Корочкина О.Г., Поляков В.З. Судебно-автороведческая классификация на основе анализа частотных характеристик лексического состава текстов. Актуальные вопросы судебной экспертизы. Сборник научных трудов.- М., 1992.- С. 123-138; Вул С.М. Криминалистическое исследование признаков письменной речи.- Киев.- 1973;. Вул С.М. Особенности оценки следователем и судом заключения идентификационной судебно-автороведческой экспертизы. Криминалистика и судебная экспертиза.- Киев.- 1982.- вып. 24.- с.81-84; Вул С.М. Теоретические и методические вопросы криминалистического исследования письменной речи.- М., 1977.- 109 с.; Гомон Т.В. Исследование текстов, выполненных с намеренно искажением письменной речи. Новые разработки, технические приемы и средства судебной экспертизы.- М., ВНИИСЭ, 1991.- С. 23-27.
[5] Подробный обзор истории автороведения в отечественной науке дан в работе Комиссаров А.Ю. Криминалистическое исследование письменной речи. М., 2000
[6] Языковые процессоры и распознавание речи. «Мецниереба», Тбилиси, 1985
[7] Дридзе Т. М. Язык и социальная психология. М., 1980, стр. 63.
[8] см. работы Арутюновой Н.Д. Стратегия и тактика речевого поведения. Прагматические аспекты изучения предложения и текста. Киев, 1983; Сборник научных трудов Разновидности городской устной речи. М., Наука, 19888 под редакцией Д.Н. Шмелева и Е.А. Земской и др..
[9] Черемисина Н.В. Русская интонация: поэзия, проза, разговорная речь. М, Русский язык 1982; Златоустова Л. В. Интонация и просодия в организации текста. Звучащий текст. – М., 1983, с.11-21.
[10] Блохина Л.П. , Вербицкая Л.А. Два аспекта прикладных исследований фонетики. Структурная и прикладная лингвистика. Вып.2. – л.. 1983. С 138-145