Бьют ли часы и фонтан одним и тем же БИТЬ?
Е.Р. Добрушина
katya@titov.msk.ru
АННОТАЦИЯ
Данное сообщение[1] посвящено проблеме семантического единства многозначных языковых единиц. Автор исходит из идеи[2] о семантическом единстве любой многозначной единицы, будь-то приставка, предлог или глагол. Автор защищает следующую позицию: многозначность языковой единицы, как и любое ее конкретное значение в реальном высказывании, является следствием взаимодействия «семантического сценария» этой единицы с семантикой элементов контекста.
Термином «семантический сценарий» обозначается такая характеристика значения языковой единицы, которая сама по себе не является толкованием ни для одного из употреблений этой единицы, но присутствует в основе любого употребления, конкретизируясь, обогащаясь и трансформируясь из-за взаимодействия со значениями других единиц.
В качестве иллюстрации этой позиции мы предлагаем описание глагола БИТЬ. Не имея возможности проанализировать все подзначения этого многозначного глагола, рассмотрим следующий список типов употребления: (1) мальчик бьет собаку, (2) мальчик бьет посуду, (3) охотник бьет дичь, (4) часы бьют полдень, (5) альпинист бьет по крюку, (6) фонтан бьет, (7) бьют барабаны.
БИТЬ обозначает дискретное действие, являющееся проявлением некоторой силы и оформленное в пространственно-временной форме. Проиллюстрируем этот семантический сценарий на примерах:
Мальчик бьет собаку. Имеет место дискретное действие – ряд ударов, наносимых собаке, оно является проявлением силы мальчика и оформляется в определенной форме – страдания собаки.
Часы бьют полдень. Имеет место дискретное действие – производятся отделенные друг от друга звуки, оно является проявлением действия механизма часов и оформляется в определенной форме – звуковое сообщение о времени «полдень».
Бьет фонтан. Имеет место дискретное действие – пульсирующее, прерывистое движение, которое осмысляется как проявление силы, заложенной в фонтане, и воплощается в пространстве в виде видимого, заметного глазу движения воды.
Рассмотрим три компонента вышеприведенного сценария: дискретность действия, некоторая сила в качестве источника действия, пространственно-временное проявление.
Дискретность действия, обозначенного БИТЬ, хорошо видна в употреблениях бить собаку или бить по крюку, где речь идет об отдельных ударах, в фонтан бьет, где имеет место пульсирующее, прерывистое движение, и в бьют часы, где описывается ряд отдельных звуков. Этот элемент значения сохраняется и в остальных употреблениях, особенно интересно проявляется он в бить посуду и бить дичь. Дело в том, что прямое дополнение (далее С1) в подобных употреблениях обязано обозначать множественные объекты, ср: бить окна, но невозможно *бить окно; бить диких свиней – тип (3), но перемена числа превращает употребление в тип (1). Этот эффект является следствием того, что употребления (2) и (3) обозначают «нарушение целостности» и «смерть», а эти явления могут описываться как дискретные, только когда их несколько.
Второй компонент сценария – наличие некоторой силы, являющейся источником действия – сильно ограничивает ряд возможных при БИТЬ подлежащих (далее С0); возможны С0 следующих типов: живое существо, механизм, движущаяся под напором вода.
Третий компонент сценария – пространственно-временное проявление действия – ограничивает ряд возможных при БИТЬ С1: С1 обязано обозначать такой объект, который при воздействии на него силы претерпевает изменение. Это объекты в основном двух типов: либо живые существа – при воздействии силы они испытывают страдания (1) или даже умирают (3), либо хрупкие предметы (2) – при воздействии силы они разрушаются. Именно из-за этого компонента невозможно использовать при БИТЬ С1, обозначающие устойчивые к воздействию силы предметы, ср: *бить стену. Но в сочетаниях типа бить по стене (5) БИТЬ вступает во взаимодействие с предлогом по[3] и этот предлог, благодаря своему значению, нивелирует идею обязательного воздействия на объект.
В случаях, когда известно, какое именно воздействие дискретное применение силы производит на нехрупкий предмет, становится возможным использование названия этого предмета при переходном БИТЬ. Например, спелеологи могут сказать бить крюк, описывая определенное воздействие – вхождение в камень.
Пространственно-временное проявление не обязательно выражается в воздействии на объект, есть еще две возможности: проявление в виде звука или звукового сигнала (4) и (8) – часы бьют полночь, гром бьет, бьют барабаны и проявление в видимой форме (6) – фонтан бьет.
Совокупность трех рассмотренных элементов отделяет значение БИТЬ от значений других глаголов. Так, сценарий глагола ДАВИТЬ так тоже содержит идею «силы», но, в отличие от БИТЬ, не содержит идей «дискретности» и «пространственного проявления»; сценарий глагола ТОЛКАТЬ содержит «дискретность» и «силу», но не содержит «пространственного проявления».
Итак БИТЬ обозначает, что дискретное действие, являющееся проявлением силы, имеет воплощение в мире, а то, какому процессу соответствует БИТЬ, зависит от характера этого воплощения: трансформация объекта, видимая заметность, звуковая заметность.
То, какому реальному (референтному) процессу соответствует БИТЬ, зависит от свойств элементов контекста: значение «боль» является следствием наличия С1 «живое существо», а значение «заметное движение» – следствием С0, включающего идею «быстро движущаяся вода» и т.д.
На примере анализа значений глагола БИТЬ, мы пытались доказать следующие тезисы: семантическое единство многозначной единицы определяется существованием абстрактного семантического сценария; разные значения многозначной единицы являются порождениями определенных типов контекстов; о значении языковой единицы можно говорить только в рамках ее употребления в конкретном контексте.
[1] Работа выполнена в рамках проекта «Описание приставок русского языка», поддержанного грантом РФФИ номер 99-06-820001.
[2] Позиция и гипотезы, излагаемые здесь, являются результатом совместной работы с Д.Пайаром (Университет Париж-7). Более подробно этот взгляд изложен в работе Добрушина Е, Пайар Д. Приставочная парадигма русского глагола: семантические механизмы. Сборник «Русская глагольная префиксация – 2», в печати.
[3] Мы исходим из гипотезы о том, что предлог имеет свой собственный семантический сценарий, вступающий во взаимодействие со сценарием глагола.