Наблюдатель: типология и
возможные трактовки[1]
THE OBSERVER: TYPOLOGY AND POSSIBLE INTERPRETATIONS
Е.В Падучева (avenul@atom.ru)
ВИНИТИ РАН
Наблюдатель – это нулевой знак с дейктическим значением: субъект вторичного дейксиса. Как и говорящий, субъект первичного дейксиса, наблюдатель имеет право идентифицировать объекты и участки пространства или времени через местоположение самого себя, а отрезки времени – через отношение к своему настоящему моменту. Приводятся примеры глаголов, адвербиалов, имен и грамматических категорий, семантика которых предполагает Наблюдателя.
Идея Наблюдателя промелькнула на лингвистическом горизонте еще в 60-е годы. Но отчетливо, на разнообразных примерах, она прозвучала в статье Апресян 1986. Сейчас термин прочно вошел в лингвистический обиход. И его значение стало размытым. Я попытаюсь привести в систему разные его употребления.
Язык предназначен для общения в условиях канонической речевой ситуации (Lyons 1979), когда есть говорящий и слушающий, которые связаны единством места и времени; имеют общее поле зрения; могут видеть друг друга и жесты друг друга, и т.д. Это обстоятельство сказывается на устройстве языка: семантика многих слов и категорий предполагает говорящего.
Говорящий может присутствовать в семантике языковых единиц и, соответственно, в концепте ситуации в разных ипостасях: прежде всего – как субъект речи, т.е. создатель высказывания и Агенс соответствующего речевого действия, со всеми эпистемическими и прочими обязательствами, которые накладывает это действие на исполнителя; со всеми сожалениями, пожеланиями, упреками и проч., которые в нем выражаются. А кроме того, говорящий может быть представлен в тексте как субъект дейксиса, субъект восприятия, субъект сознания. Слова и категории, семантика которых предполагает говорящего, – это эгоцентрические элементы (ЭЭ), эгоцентрики (ср. термин Б. Рассела egocentric particulars, Russell 1941).
Канонической речевой ситуации противопоставлен нарратив: в нарративном тексте нет подлинного говорящего как субъекта речи с синхронным слушающим; в частности, нет момента речи – основополагающего понятия для языков с категорией времени.
Соответственно, различаются режимы интерпретации эгоцентрических элементов (ЭЭ) – речевой и нарративный. При этом оказывается, что в языке есть первичные эгоцентрики (т.е. собственно эгоцентрики) – слова и категории, которые полностью реализуют свой смысл только в речевом режиме и ориентируются только на подлинного говорящего в составе канонической речевой ситуации. И вторичные, несобственные, которые совместимы с обоими режимами.
Первичный эгоцентрик в нарративе либо не употребляется, либо имеет другой смысл. Имеется третья возможность – когда первичный эгоцентрик выводит за пределы диегетического пространства текста, выявляя внеположного тексту повествователя[2]. Вторичный эгоцентрик употребляется и в речевом режиме и в нарративе, не меняя смысла, и ориентиром может иметь не только говорящего, но и другое так или иначе выделенное лицо.
Примером первичного эгоцентрика (который требует канонической речевой ситуации и полноценного говорящего) может служить грамматическое время. Время кардинально меняет интерпретацию в нарративе. Так, форма прош. времени несов. вида в речевом режиме обозначает предшествование; между тем в нарративном тексте она фактически выражает синхронность. См. пример (0.1) (из Апресян 1980, с другой интерпретацией). В речевом режиме означает ‘висела раньше, до момента речи’; между тем если фраза входит в нарративный дискурс, та же форма означает синхронность:
(0.1) На стене справа висела картина =
а) ‘висела раньше, до момента речи’ [речевой режим];
б) ‘висит в текущий момент текста’ [нарративный
режим].
Пример вторичного эгоцентрика – вид. Так, несов. вид может иметь два значения. В одном своем значении, актуальном, он выражает синхронность, в другом, общефактическом, – ретроспекцию. В речевом режиме это будет синхронность или ретроспекция по отношению к моменту речи, пример (0.2), в нарративном – по отношению к текущему моменту текста, пример (0.3); значение видовой формы в обоих режимах одно и то же, меняется только ориентир.
(0.2) а. Иван обедает [синхронность];
б. Ты обедал? [ретроспекция]
(0.3) а. Мы зашли в дом. Иван обедал [синхронность];
б. Иван был сыт. По всей видимости, он обедал. [ретроспекция]
Еще пример. Слово может быть первичным эгоцентриком в одном своем значении и вторичным – в другом. Так, у слова сейчас есть два значения. Первое значение, сейчас 1, – синхронное. В этом значении сейчас – вторичный ЭЭ; оно может ориентироваться как на момент речи, так и на текущий момент текста, который может быть настоящим временем персонажа, а вовсе не говорящего:
(0.4) а. Сейчас он в клетчатых брюках [речевой режим, сейчас 1];
б. Сейчас он был в клетчатых брюках [нарративный режим, сейчас 1]
В своем втором значении, сейчас 2, это слово выражает предшествование, и в этом значении оно является первичным эгоцентриком – употребляется только в речевом дискурсе; в нарративе в этом значении надо сказать только что:
(0.5) а. Я сейчас видел королеву [речевой режим]; сейчас 2
б. Джон пришел взволнованный: *он сейчас видел королеву [нарративный режим].
Теперь вернемся к Наблюдателю. О Наблюдателе говорят в тех случаях, когда вторичным эгоцентриком является нулевой знак. В литературе известен нулевой знак, восполняющий дефектность парадигмы (как форма наст. времени глагола быть); нулевой знак, выполняющий анафорическую функцию – например, при эллипсисе, ср. определение Якобсона: эллипсис – это нулевой анафорический знак. Наблюдатель – это нулевой знак с дейктическим значением; а именно, показатель вторичного дейксиса.
Субъект вторичного дейксиса – это лицо, которое в некоторых отношениях подобно Говорящему. Мы называем говорящего субъектом первичного дейксиса, поскольку он имеет право идентифицировать объекты и участки пространства или времени через местоположение самого себя; а отрезки времени – через отношение к своему настоящему моменту. В этом смысле Наблюдатель, субъект вторичного дейксиса, полностью подобен говорящему. Отличие в том, что говорящий называет себя Я, а Наблюдатель назвать себя не может никак. Его присутствие проявляется скорее в запрете на употребление местоимения 1 лица, см. ниже.
Наблюдателя предполагает семантика многих глаголов, адвербиалов, грамматических категорий, имен; например, слова пейзаж (ср. у Бродского: ... пейзаж, способный обойтись без меня) или слова лужайка, Урысон 1996). Нулевой знак со значением Наблюдателя может отсылать:
– в речевом режиме – к говорящему;
– в нарративном – к персонажу или повествователю;
– в гипотаксическом контексте (т.е. в составе придаточного) – к субъекту подчиняющего предложения.
Наблюдатель – невидимый участник в концепте ситуации, необходимый для адекватного представления смысла слов и грамматических категорий. Примеры.
1. Прототипический Наблюдатель:
Экспериент за кадром
Прототипический Наблюдатель – это участник ситуации, который имеет семантическую роль Субъект восприятия (Экспериент), но не отражен на синтаксическом уровне: он входит в актантную структуру глагола (в терминах из Апресян 1974, ему соответствует переменная), но в диатезе имеет ранг За кадром.
Такого Наблюдателя мы видим в классическом примере из Апресян 1986 – в семантике глагола показаться. Фраза (1.1) означает, что всадник вошел в чье-то поле зрения. Т.е. в ситуации, кроме двух явных участников, всадник и дорога, имеется третий, не выраженный, – Субъект восприятия; это Экспериент за кадром, т.е. Наблюдатель:
(1.1) На дороге показался всадник.
Чтобы обосновать присутствие Наблюдателя в семантическом представлении слова, необходимо прояснить два момента:
1) предъявить толкование слова, в котором фигурирует Наблюдатель;
2) показать, что наличие Наблюдателя в семантике слова проявляется в его языковом поведении.
Как уже говорилось, Наблюдатель – это вторичный дейктический элемент, поэтому конкретное лицо, выполняющее эту роль, зависит от режима. В речевом (диалогическом) режиме Наблюдатель обычно говорящий. Отсюда аномалия в примере
(1.2) *На дороге показался я.
В самом деле, поскольку Говорящий выполняет роль Наблюдателя, он не может одновременно быть объектом наблюдения (своего же, причем издали).
Если же глагол показаться интерпретируется в контексте нарратива, как в (1.3), или в гипотаксическом контексте, как в (1.3¢), то никакой аномалии нет:
(1.3) Но тут на дороге показался я, и разбойники в страхе разбежались. [нарратив]
(1.3¢) Считают, что именно в этот момент на дороге показался я. [гипотаксис]
Фраза (1.3) нормальна, поскольку в этом контексте Наблюдатель – разбойники (а тот я, который показался в поле зрения разбойников, не говорящий; ведь говорящий – это не просто субъект речи, а субъект речи в момент речи). В гипотаксической позиции роль субъекта восприятия, необходимого глаголу показаться, тоже выполняет не говорящий.
Итак, у прототипического Наблюдателя имеется два рода проявлений:
1) ограничение на заполнение той или иной валентности местоимением 1-го лица (поскольку 1-е лицо уже незримо присутствует в ситуации), см. пример (1.2);
2) чувствительность к режиму интерпретации, ср. аномальное (1.2) и нормальные (1.3) и (1.3¢), где Наблюдателем уже не является говорящий.
Такой же участник-Наблюдатель, как у показаться, есть и у глаголов выразиться, выделиться, выявиться, обозначиться, обнажиться, открыться: участник Экспериент, который присутствует в исходной диатезе глагола (выразить – кому-то, чтобы он воспринял), пропадает в производной. И у выразиться то же ограничение на 1-е лицо в составе участников:
(1.4) ?На моем лице выразилось удивление.
Наблюдатель у выразиться отмечен в Падучева 1996: 412 на примере, который разбирает Г.А. Гуковский обсуждая нарушение правдоподобия в отрывке из “Старосветских помещиков” Гоголя, связанное с тем, что перволичный рассказчик этой повести не мог быть непосредственным свидетелем описанной сцены:
(1.4¢) На лице ее выразилась такая глубокая, такая сокрушительная жалость, что я не знаю, мог ли бы кто-нибудь в то время глядеть на нее равнодушно.
Наблюдатель у показаться – это тоже следствие диатетического сдвига; в самом деле, у показать Экспериент, т.е. тот, кто увидел, входит в кадр: он может быть выражен Дативом (показал мне фотографию); а показаться – дериват показать, сохраняющий актантную структуру, но не диатезу.
Отметим также глагол выглядеть, у которого актантная структура та же, что у глядеть, но Экспериент ушел за кадр в Наблюдатели. У выглядеть такая же фобия по отношению к подлежащему 1 лица в речевом режиме; запрет снимается «загородками»:
(1.5) Наверно, я выглядела отлично; Говорят, я выглядела отлично. Я выгляжу отлично <зеркалу>.
То же верно для глаголов послышаться, раздаться (Раздался выстрел), доноситься, у которых есть Наблюдатель за кадром, хотя нет исходной диатезы с Экспериентом, входящим в кадр. Наличие Наблюдателя в актантной структуре глагола доноситься проявляется в запрете на заполнение валентности Экспериента неопределенным местоимением – доносится что бы то ни было обычно до меня:
(1.5¢) До кого-то в темноте доносится голос. (С.Беккет. Общение) (пример из Падучева 1996: 264).
Наблюдатель выявляется также в семантике глаголов белеть, торчать, маячить и под. (этот класс тоже обсуждается в Апресян 1986):
(1.6) На горизонте белел парус.
Вдумчивое толкование этих слов обнаруживает в их семантике компонент ‘X видит Y’; по словарю Ушакова, белеть = ‘виднеться (о белых предметах)’. Но субъект восприятия не может быть выражен при белеть (как и при показаться) подчиненным ему синтаксическим актантом: субъекту восприятия соответствует нулевой знак.
Наблюдатель как участник некоего неассертивного компонента в семантической структуре глагола засвидетельствован в самых разных тематических классах. Помимо наблюдаемого свойства, есть наблюдаемое отсутствие (Ивана не было на лекции, Падучева 1992), наблюдаемое расположение (раскинуться, торчать, маячить), наблюдаемое движение (развеваться, реять, мелькать), наблюдаемое звучание (звенеть и другие глаголы звука), наблюдаемая деятельность (уплетать) и даже наблюдаемое восприятие (озираться, уставиться).
Аналогичное проявление наблюдаемости процесса – в примере (1.7) со словом гореть (см. о гореть Апресян В.1992); в примере (б), где речь идет о наблюдаемом признаке, субъектом наблюдения не может быть само это лицо:
(1.7) а. У меня щеки горят; б. ?У меня глаза горят.
Наблюдатель как он вышел из статьи Апресян 1986 играет колоссальную роль в современной семантике. В Булыгина 1982: 15, 29 по поводу белеть, реять, развеваться, уплетать шла речь об эффекте «соприсутствия говорящего». Теперь можно уточнить: присутствует – не говорящий, а Наблюдатель; в самом деле, этим словам вовсе не требуется, для их уместного употребления, речевой контекст.
Итак, первое проявление Наблюдателя, которое было отмечено, – это запрет на местоимение 1 лица у одних глаголов и, наоборот, его обязательность у других. Но у Наблюдателя могут быть и другие семантические обоснования – другие доказательства его присутствия в концепте ситуации.
Ниже мы рассмотрим серию примеров и аргументов в пользу Наблюдателя. Плохо, однако, если лингвистически содержательные следствия из присутствия Наблюдателя в семантике слова будут разные, а термин один и тот же. Задача –найти общее во всех этих отдельных случаях.
2. Наблюдатель – субъект
пространственного дейксиса
Когда в концепт ситуации входит Наблюдатель-Экспериент, как в примерах из раздела 1, он обычно выполняет, помимо роли Экспериента, одновременно вторую роль – роль Местодержателя, ср. англ. place-holder. Дело в том, что (согласно анализу из Wierzbicka 1980) обязательным участником ситуации ‘X видит Y’ является Место: вижу – обязательно «Где?»; а тогда и «Откуда?». В самом деле, в семантику показаться входит идея дальности расстояния между субъектом и объектом наблюдения. Так что Наблюдатель в (1.1) не только наблюдает, но и занимает какое-то место в пространстве ситуации.
В Апресян 1986 Наблюдатель усматривается в семантике наречия вдалеке – в контексте, когда требуется дейктическое заполнения его ненасыщенной валентности. Здесь Наблюдатель не является субъектом восприятия, как в примере (1.1), он только Местодержатель, субъект пространственного дейксиса. Однако его объединяет с Наблюдателем: 1) ограничение на заполнение той или иной валентности местоимением 1-го лица (поскольку 1-е лицо как бы уже присутствует в ситуации) и 2) чувствительность к режиму интерпретации и к гипотаксическому контексту: нарративный и гипотаксический контекст отменяют запрет на 1 лицо, действующий только в речевом режиме. Так, (2.1а) демонстрирует ограничение в речевом режиме, а (2.1б) – его отмену в гипотаксическом контексте:
(2.1) а. *Вдалеке стояли мы с Володей;
б. Он утверждает, что, якобы, вдалеке [от него] стояли мы с Володей.
Тут Наблюдатель – просто дейктический нуль, обозначающий участника Исходная точка:
(2.1¢) вдалеке может означать ‘вдалеке отсюда’, но не обязательно ‘от говорящего’ – возможно, ‘от Наблюдателя’.
Глагол быть в статическом локальном значении (в отличие от быть перемещения) тоже допускает дейктический эллипсис обстоятельства места со значением ‘здесь’, т.е. ‘в том месте, где находится Наблюдатель’. Это неудивительно, если учесть, что статическое быть фиксирует местоположение Наблюдателя – его нахождение в “ситуации отсутствия”:
(2.2) а. Жаль, что Ивана не было! [там, где я был; быть статическое; дейксис]
б. *Жаль, что Иван не был! [быть динамическое, и дейктический эллипсис невозможен; предложение неполное]. (пример из Падучева 1992)
Для динамического быть возможен только анафорический эллипсис:
(2.3) Ты был на Камчатке, а я не был.
Подробнее про статическое и динамическое быть см. в разделе 8.
Итак, Наблюдателем называют также участника, выраженного нулевым знаком с дейктической интерпретацией: дейксис предполагает лицо; этим он отличается от анафоры. Так, англ. he came » ‘он пришел сюда: туда, где я’ .
Так что Наблюдатель – не обязательно субъект наблюдения; общее между наблюдателями разделов 1 и 2 только то, что Наблюдатель – это субъект вторичного дейксиса. Наблюдатель – эгоцентрический элемент, который в речевом и нарративном режиме имеет одинаковый смысл; меняется только ориентир.
3. Наблюдатель – субъект сознания
Участник ситуации, не выраженный на синтаксическом уровне, но вытекающий из семантики слова, может быть не субъектом восприятия, как в (1.1), а Субъектом сознания – например, лицом, которое получает некоторое знание, не обязательно через восприятие. У обнаружить есть две диатезы; в одной Субъект сознания (СС) выражен подлежащим, а во второй (она маркирована возвратной частицей) и в третьей (не маркирована) он за кадром; этого участника можно тоже считать Наблюдателем в широком смысле:
(3.1) а. Охотник обнаружил на опушке следы медведя;
б. На опушке обнаружились следы медведя.
в. Берлиоз обнаружил незаурядную эрудицию.
В самом деле, у обнаружить те же ограничения на 1 лицо в роли подлежащего, и та же чувствительность к режиму; т.е. подразумеваемый СС обнаружить – вторичный эгоцентрик:
(3.2) а. Студент (*я) обнаружил глубокие познания в философии;
б. Они говорят, что я в тот момент не обнаруживал признаков жизни.
Оставляю в стороне Субъекта сознания (незнания) в семантике неопределенных местоимений (см. статью Падучева 1997а о неопределенных местоимениях в «Шинели» Гоголя), субъективной модальности, вводных слов. Хотя на вводных словах очень ясно противопоставлены первичные и вторичные эгоцентрики (вводное конечно вторичный эгоцентрик; кажется – первичный).
Наблюдатель отмечается (в Падучева 1996) в семантике глаголов поведения (= интерпретации поведения) – таких как нарушать, потворствовать, пренебрегать, ронять себя. Их семантика характеризуется наличием вторичной номинации события, которая принадлежит некоему субъекту сознания, отличному от Агенса (обязательно входящего в актантную структуру). В Апресян 2004 в семантике этих глаголов постулируется говорящий. Т.е. они причислены к первичным эгоцентрикам. Но первичные эгоцентрики, по определению, не могут употребляться, без изменения смысла, в нарративном режиме и в гипотаксической позиции. Между тем, эти глаголы обладают всеми теми же свойствами, что показаться: имеют в речевом и в нарративном режиме один и тот же смысл, а меняют только ориентир.
Так что в толковании этих глаголов должен фигурировать не говорящий, а Наблюдатель, субъект сознания; и не момент речи, а текущий момент текста: глаголы поведения – это вторичные эгоцентрики. Доказательство вторичной эгоцентричности такое же, как для показаться – лицом, которое интерпретирует поведение Агенса, не обязан быть говорящий; им может быть, например, субъект подчиняющего предложения. Так, в (3.3) это не говорящий, а Иван:
(3.3) Иван считает, что ты ошибаешься (роняешь себя, вредишь ему).
См., кроме того, пример (3.4), где временная точка, локализующая словоформу нарушал во второй клаузе, задается анафорически, а не через момент речи (а если нет момента речи, то нет говорящего):
(3.4) Он поступил по совести, но формально он нарушал закон.
Присутствие Наблюдателя в семантике глаголов поведения сказывается, в частности, в их ограниченной допустимости (в наст. времени речевого режима) в контексте 1-го лица (см. один из первых намеков на эту проблематику в Зализняк, Падучева 1982) – употребления в (3.5), (3.6) по меньшей мере нестандартны:
(3.5) ?Я самоуправствую, ?Я на тебя клевещу, ?Я им потакаю (хотя возможно <...> мол, я им потакаю);
(3.6) а. *Я ошибаюсь; б. Если я ошибаюсь, пусть меня поправят.
Но они возможны в гипотаксической позиции, см. примеры из Национального Корпуса:
(3.7) а. Считают, что я кривляюсь (И.Грекова. Дамский мастер)
б. Меня он тоже ругал, говорил мне, что я корчу из себя богатого англичанина [Д. Гранин. Зубр]
Ограничение на 1 лицо субъекта в автономной позиции в речевом режиме имеет ту же природу, что у показаться. И оно так же снимается в гипотаксическом контексте.
Рассмотрим примеры (а) – (в) (из Гловинская 1989):
(а) Ты роняешь себя [человек незаслуженно обругал своего конкурента];
(б) Ты пренебрегаешь мнением коллектива [отказался участвовать в мероприятии];
(в) Вы нарушаете правила [человек перешел улицу в неположенном месте].
Они интересны тем, что в той же ситуации может быть употреблен не только НСВ наст., но и СВ прош.:
(а) » (а¢) Ты уронил себя;
(б) » (б¢) Ты пренебрег мнением коллектива;
(в) » (в¢) Вы нарушили правила.
Более того, СВ прош. более естествен. Источник наст. времени – интерпретация поступка как поведения, которое распространяется на сверхдолгий интервал.
Закадровый участник, помимо роли Субъекта сознания, может иметь, какую-то другую семантическую роль; так, у потеряться участник, ушедший за кадр при рефлексивизации, – это не только субъект сознания, но и субъект обладания. Поэтому (3.8а) имеет стандартную интерпретацию, а (3.8б) – идиоматическую:
(3.8) а. Ключ потерялся » ‘у меня ключ потерялся’;
б. *Я потерялся.
Однако Субъект сознания за кадром не всегда проявляется в поведении так, как Наблюдатель в разделах 1 и 2. Например, в (3.9б) есть Субъект сознания. Но Наблюдателя обычно не усматривается (см., однако, раздел 4). Субъект сознания в (3.9б) решает загадку семантики СВ стативных глаголов. таких как, составить. Глагол СВ должен выражать изменение. В (3.9а) СВ описывает изменение уровня инфляции, а в (3.9б) это изменение состояния знаний подразумеваемого субъекта:
(3.9) а. Инфляция составила 7% = ‘инфляция не была равна 7%, сейчас равна’;
б. Словарь Шекспира составил 12000 слов = ‘раньше не знали объема словаря Шекспира, теперь известно, что это 12000 слов’. (пример из Раппапорт 1998)
В сущности, именно так была описана семантика глагола вместить в Гловинская 1982: глагол НСВ вмещать выражает объем; а СВ вместить – получение (субъектом сознания) знания об объеме, что и дает изменение состояния, требуемое инвариантом СВ.
4. Наблюдатель-Экспериент выполняет еще какую-то иную роль в ситуации
а) Таков перемещающийся Наблюдатель в Апресян 1974: 161. Примеры:
(4.1) а. Тучи скрыли солнце; б. Солнце скрылось за тучами;
в. Деревья скрыли дом; г. Дом скрылся за деревьями.
В (1в,г), где предметы стационарны, для осмысления СВ нужно допустить переместившегося Наблюдателя: лицо, которое не только воспринимает (Экспериент), но и перемещается. Компонент «движение»; участник – Тема. В р.р. этот СС – говорящий; в нарративе – персонаж; так что нулевой СС – вторичный эгоцентрик, Наблюдатель.
б) В примере (4.2) иначе: здесь перемещается Перцепт, а Наблюдатель на месте; т.е. скрыться (в этом неагентивном значении) – это точный антоним к показаться и, следовательно, прототипический Наблюдатель (см. Падучева 2004: 233 о том, что скрыться обозначает изменение перцептивного состояния Наблюдателя за кадром:
(4.2) а. *Я скрылся за поворотом; б. Они говорят, что в этот момент я скрылся из виду.
в) В НОСС различается Наблюдатель внешний и внутренний, см. пример (4.3); якобы, тропинка виляет, если Наблюдатель по ней идет:
(4.3) а. Тропинка вьется [внешний Наблюдатель];
б. Тропа виляет [внутренний Наблюдатель].
Можно думать, что внешний Наблюдатель – это закадровый Экспериент с фиксированным местом в пространстве ситуации, т.е. прототипический Наблюдатель, который только наблюдает, а внутренний является в ситуации действующим лицом, т.е. выполняет помимо роли Экспериента какую-то еще, см. Падучева 1996: 100, 174.
г) В примерах (4.4)–(4.6) (из Падучева 2004) подлежащее обозначает протяженный пространственный объект, и процесс, который начинается (а начинается именно процесс), – это движение Наблюдателя по или вдоль этого объекта:
(4.4) Начался туннель = ‘началось движение по туннелю’.
(4.5) Они миновали полосу белого опасного моха, потом полосу красного опасного моха, снова началось мокрое болото с неподвижной густой водой (Струг.).
(4.6) Они пошли быстрее. Начались заросли тростника (Струг.).
Движение может быть мысленным:
(4.7) При допущении, что он еще увидит Антипову, Юрий Андреевич обезумел от радости. Сердце часто забилось у него. Он все снова пережил в предвосхищении. Бревенчатые закоулки окраины, деревянные тротуары. Он идет к ней. Сейчас, в Новосвалочном, пустыри и деревянная часть города кончится, начнется каменная (Пастернак. Доктор Живаго).
Здесь постулировать участие в ситуации движущегося Наблюдателя нужно для того, чтобы объяснить нарушение запрета на сочетаемость начаться с предметным актантом. Эффект с заполнением валентности (и режимами) здесь невозможен, поскольку Я не подставляется в позицию субъекта при начаться. Но что тут нужен нуль и что его интерпретация не зависит от режима, – это очевидно, так что эгоцентрик вторичный. Вопрос в том, называть ли всякого вторичного эгоцентрика Наблюдателем.
д) Глаголы кончиться, начаться, подняться, спуститься, повернуть (о дороге) (см. Апресян 1986), а также дойти, выйти, свернуть и многие другие, тоже предполагают участника, который выполняет две роли: он движется, а кроме того, он субъект сознания, который в определенный момент изменил свое перцептивное состояние; почему бы и его не назвать Наблюдателем:
(4.8) У сторожки тропинка повернула направо.
Движение может быть не физическим перемещением, а компонентом более сложного процесса; так, в (4.10) Наблюдатель – это читающий:
(4.10) Письмо оборвалось на полуслове.
Естественно принять, что в ситуации измерения объема бутыли измеряющий был не только зрителем, но и участником. Так и здесь: имеется лицо, которое а) участвует в ситуации и у которого б) по ходу дела изменилось состояние сознания (отсюда СВ). Назвать ли его по-прежнему Наблюдателем или как-то иначе, – это вопрос вкуса. Важно, что это вторичный эгоцентрик: денотативная интерпретация этого лица при переходе в неречевой режим изменится – это будет уже не говорящий, а другое лицо (хотя мы и не можем этого проверить прежней процедурой – некуда вставить Я), а семантика видового значения глагола останется неизменной.
Есть ли Наблюдатель в НСВ этих глаголов? НСВ и СВ практически синонимичны. Это особенно видно в прош. Так, фраза (4.11) тоже понимается, скорее всего, так, что поворот является новым сведением для идущего по ней субъекта, а (4.12) – для читающего:
(4.11) У сторожки дорога поворачивала направо;
(4.12) Письмо обрывалось на полуслове.
Для типологии наблюдателей существенно, что тут Наблюдатель уже не только субъект восприятия, дейксиса и сознания. С другими Наблюдателями его объединяет только то, что он вторичный эгоцентрик. Определенное положение в пространстве Наблюдатель занимает в (4.11), но не в (4.19).
5. Наблюдатель как субъект временного
дейксиса
Субъект временного дейксиса, как и субъект сознания в примере (4.12), не занимает места в пространстве ситуации. Вопрос: является ли этот Наблюдатель субъектом сознания или наблюдения?
Пример необычной интерпретации прош. времени в речевом режиме. Момент наблюдения в прошлом может быть основой для прош. времени в предложении постоянного свойства:
(5.1¢) <Здесь на этом столе лежала книга. Не знаешь, где она?> Она была с желтой обложкой [когда ты мог ее видеть];
(5.1¢¢) <Здесь на этом столе лежала книга. Не знаешь, где она?> Она была на шведском языке;
(5.1¢¢¢) <Здесь на этом столе лежала книга. Не знаешь, где она?> Она на шведском языке, мне подарил ее знакомый швед.
Ситуация такова: в момент речи книга отсутствует в поле зрения; при этом ее свойство (постоянное) должно быть каким-то наблюдаемым признаком.
Аналогичным образом, буд. время глагола постоянного свойства может быть ориентировано на момент наблюдения в будущем:
(5.2) Сейчас Иртыш будет впадать в Обь = ‘сейчас мы увидим, как впадает’.
Этот Наблюдатель отличается от всех предыдущих тем, что не фиксирует никаких новых участников в пространстве ситуации (и не вживается в старых) с теми свойствами, о которых шла речь в разделах 1 и 2. Это отдельный вид Наблюдателя – в смысле инференций, которые делаются с его помощью: он фиксирует Момент наблюдения, который относится к прошлому или к будущему по отношению к Моменту речи.
6. Наблюдатель в семантике вида
Его отличие от Наблюдателя в показаться и от Наблюдателя во вдалеке в том, что он не занимает определенного места в пространстве ситуации, это чистый Времяноситель. Является ли Времяноситель Субъектом сознания? или это еще один тип Наблюдателя? Не вижу иного пути, как оживить метафору «момент наблюдения» и постулировать Наблюдателя, который пребывает «в этом моменте» как «в этом месте». Следует помнить, что момент – это всегда интервал.
Английский перфект (Present Perfect) – это первичный эгоцентрик речевого режима: его семантика ориентирована не на Наблюдателя, а на говорящего. Русский сов. вид, в отличие от английского, имеет одинаковую интерпретацию в речевом и нарративном режиме. Хотя русский сов. вид во многих отношениях похож на Present Perfect, но, в отличие от Present Perfect, является вторичным эгоцентриком.
Грамматический вид – это point of view aspect (термин К.Смит; так наз. двухкомпонентная теория). Т.е. семантика видового противопоставления – это прежде всего позиция Наблюдателя (синхронная для НСВ, ретроспективная для СВ). Остальные различия между частными видовыми значениями – это семантические приращения под влиянием контекста (в основном, лексического – lexical aspect, но не только). Грамматическое значение – это только потенциал. Он по-разному реализуется даже в близкородственных языках.
Например, ретроспекция для НСВ может давать результативное приращение, см. (6.1), и двунаправленное приращение, см. (6.2):
(6.1) Кто строил эту дорогу?
(6.2) Машина выезжала из гаража (пример из Апресян 1980).
Один новый факт: проспективный ракурс у НСВ дает иные эффекты, чем ретроспекция. А именно: у двунаправленных глаголов при проспективном ракурсе на одно значение меньше, чем при ретроспекции. Пример.
(6.3.1) Машина выезжала из гаража =
а) единичное однонаправленное действие: » ‘выехала’; наблюдатель находится в точке ПОСЛЕ выезда, но ДО возвращения (которого может и не быть);
б) единичное двунаправленное действие: » ‘выехала и вернулась’; наблюдатель находится в точке ПОСЛЕ возвращения;
в) итератив.
(6.3.2) Машина будет выезжать из гаража =
а) единичное однонаправленное действие: » ‘выедет’; наблюдатель находится в точке ДО выезда (и ДО возвращения – которого можно ожидать, если таково лексическое значение глагола и контекст; ср. буду выходить из дома: если своего, то вернусь; если из чужого или из автобуса – едва ли);
б) аналога единичному двунаправленному значению при проспективном ракурсе НЕТ: нет аналогичных двух позиций наблюдателя.
в) итератив.
Этот Наблюдатель не дает эффектов, связанных с заполнением валентностей и сменой режима.
Если для описания семантики общефактического значения в прош. времени достаточно было квалифицировать Наблюдателя как синхронного или ретроспективного, то теперь ясно, что необходимо указать позицию Наблюдателя на временной оси более точно.
7. Наблюдатель в семантике временных
показателей
Этот Наблюдатель (тоже условная фигура – timeholder) подробно описан в Падучева 1996; см. также про давно и долго в Падучева 2004.
Приведу один пример – необходимость различать два вида показателей длительности:
· показатели с замкнутым временным интервалом, обычные: с двух до трех, двадцать минут, в течение первого года обучения; они фиксируют несинхронную позицию Наблюдателя; в этом контексте НСВ не имеет акт. значения; в (1а) предстояние, в (7.1б) может быть узуальное значение, хабитатив:
(7.1) а. Я жду тебя с двух до трех;
б. Я гуляю днем два часа.
· показатели с неистекшим временным интервалом: шестой год, последние два часа, с прошлого года (но не до прошлого года); добавление уже к показателю истекшего интервала дает неистекший интервал, ср.
(7.2) а. гуляю два часа (каждый день); б. гуляю уже два часа.
Показатели длительности с неистекшим временным интервалом фиксируют синхронную точку зрения на ситуацию и требует в речевом режиме наст. времени глагола. Фраза с прош. временем глагола интерпретируется в нарративном режиме – форма прош. = наст. (обозначает состояние, синхронное наблюдению):
(7.3) Утюг уже 40 минут был включен;
(7.4) а. Я ждал ее 40 минут [истекший интервал может быть речевой режим;];
б. Я ждал ее уже 40 минут [неистекший интервал; только нарратив].
Как формально представить в семантике обстоятельства времени
позицию Наблюдателя? Конечно, можно указать тип: истекший – неистекший
интервал. Но лучше указать время (временную позицию) Наблюдателя. Для описания
согласования.
8. Наблюдатель в генитивной конструкции
с глаголом быть
Замечательным образом, в конструкции с родительным субъекта в отрицательном предложении мы имеем дело с прототипическим Наблюдателем. Это тот самый Наблюдатель, который был выявлен в семантике показаться: субъект восприятия, занимающий определенное место в пространстве ситуации.
В Babby 1980 и Арутюнова 1976 считалось, что генитивом выражается субъект бытийного предложения (у которого субъект нереферентный), так что генитив референтного субъекта при глаголе быть в локативном значении был исключением из семантических в общем правил выбора падежа, предлагавшихся в этих работах:
(8.1) Коли нет (не было) в Лондоне.
В Падучева 1992 было обращено внимание на то, что генитивный субъект бывает не только в бытийных предложениях, но и в предложениях восприятия. Это, например, чувствоваться, ощущаться, наблюдаться и др. (к ним примыкает краткие прилагательные – виден, слышен и др.). Эти глаголы генитивные (т.е. в принципе могут давать генитивную конструкцию), но в своем исходном значении относятся не к экзистенциальным, а к перцептивным: в их актантную структуру входит участник, который наследуется от невозвратных чувствовать, ощущать, наблюдать, у которых Экспериент – подлежащее. Таких слов в генитивном классе очень много: регистрироваться, фиксироваться, выискаться, прощупываться, нащупываться, ... . Это генитивные глаголы перцептивной группы.
Генитивные глаголы появления, типа найтись, появиться, тоже в своем базовом значении скорее перцептивные, чем экзистенциальные.
У генитивного оказаться (как в Секретаря на месте не оказалось) участник Экспериент (а именно, Наблюдатель, поскольку он не имеет выражения на синтаксическом уровне) тоже очевиден.
Другое дело, что под отрицанием у этих слов возникает вторичное значение отсутствия или несуществования – в силу продуктивного семантического перехода от невосприятия к отсутствию (возможно даже к несуществованию, но об этом отдельно); своего рода безответственная инференция:
я не вижу здесь Х-а É Х-а здесь нет.
Отсюда генитив:
(8.2) а. Наблюдается спад интереса к беллетристике;
б. Не наблюдается спада интереса к беллетристике.
Сюда же примыкают слова типа белеть, торчать, тоже способные входить в генитивную конструкцию (Посмотри, не белеет ли парусов на горизонте). Под отрицанием они проходят через ту же семантическую деривацию от невосприятия к отсутствию.
В предложениях восприятия референтный субъект вполне допустим:
(8.3) Хозяйки в доме не чувствуется; Парусов не белеет; Маши не видно.
А тогда естественно предположить, что генитив в контексте локативного быть означает, что “в ситуации отсутствия” присутствует Наблюдатель. В самом деле, предложение (1) понимается почти как ‘Коли не видно (не было видно) в Лондоне’: либо Коля сам находится (был) в Лондоне, либо знает от того, кто находится (был). (Недаром оно странное.) Т.е. генитив означает, что в ситуации отсутствия кто-то присутствует. Ср. пример из Падучева 2005:
(8.4) <Петя встречает маму своего одноклассника.>
Петя: Почему Вани не было в школе?
Мама Вани: Ваня не был в школе, потому что мы ходили к врачу.
В реплике Пети генитив: Петя был в школе и засвидетельствовал Ванино отсутствие; а для Ваниной мамы, которая не была свидетелем отсутствия, более естественна номинативная конструкция.
Тогда про быть в примерах типа (1) можно утверждать, что в них прототипический Наблюдатель – Субъект восприятия, который занимает какое-то место в пространстве ситуации. С помощью Наблюдателя можно объяснить, почему противоречиво предложение (8.5а), в отличие от (8.5б) и от (8.5в):
(8.5) а. ?Меня нет дома; б. Я не дома; в. Меня не было дома.
Поскольку в речевом режиме говорящий – главный исполнитель роли Наблюдателя, род. падеж в (8.5а) одновременно имплицирует присутствие говорящего в ситуации и утверждает его отсутствие. В (8.5б) и (8.5в) противоречия нет. А в нарративе и гипотаксическом контексте пропадает аномалия примера (8.5а):
(8.6) а. Приходит Иван, а меня нет дома;
б. Ему сказали, что меня нет дома, но он не поверил.
Пример, где Экспериента и Субъекта сознания надо различать:
(8.7) Когда я пришел, Коли не было дома. [синхронный Наблюдатель; актуальное, синхронное значение НСВ]
(8.8) Ничего не знаю. Меня не было в Москве [Субъект сознания, который мыслит себя в Москве; общефактическое, ретроспективное значение НСВ]
9. Наблюдатель в семантике глаголов
проявления свойства: почему глагол пахнуть
не генитивный?
Говоря о том, что перцептивный компонент и соответствующий ему участник Экспериент-Наблюдатель может давать при отрицании конструкцию с генитивным субъектом (Падучева 1992, 1997б), я не имела в виду, что Наблюдатель дает ее всегда. Ю.Д.Апресян (2005) настаивает на том, что НЕ всегда, и приводит интересные примеры, которые ставят перед семантическим подходом к генитивной конструкции новые задачи. Один пример я разберу.
Статья Апресян 2005 предлагает нашему вниманию семантический класс глаголов проявления свойства или процесса; в значение этих глаголов «входит указание на то, что данное свойство или процесс актуально воспринимается каким-то наблюдателем». Среди прочих, в этот класс входит пахнуть. Он не генитивный. Почему?
Сравним глаголы пахнуть и звенеть. Казалось бы, тут полное сходство: в одном случае Вещь испускает звук, в другом – запах. Но звенеть генитивный, а пахнуть – нет. Между пахнуть и звенеть есть различия в актантной структуре.
1) У глагола звенеть именная группа в субъектной позиции может обозначать и Вещь, как в (9.1а), и (испускаемый ею) Звук, как в (9.1б):
(9.1) а. Звенят бокалы.
б. Звенела музыка в саду; Вдали звенели голоса.
Между тем субъект глагола пахнуть не может выражать Запаха:
(9.2) *Пахла гарь.
У звенеть есть конструкция, которая по сути бытийная:
(9.2¢) Звенела музыка в саду = ‘была музыка в саду’;
(9.2¢¢) Звенели бокалы » ‘были слышны звенящие бокалы’ » ‘были бокалы’.
Подобной конструкции у пахнуть нет вообще.
2) Более того, у пахнуть Вещь и ее Запах разъединены – от Вещи может исходить запах другой Вещи. Т.е. Вещь и Запах – это два разных участника, и они выражаются при пахнуть разными членами предложения. Так, Источник Запаха выражен субъектом в (9.3) и предложной группой от + твор., как в (9.4); Запах всегда выражается твор. падежом:
(9.3) Коньяк [Вещь, Источник запаха] пахнет клопами [Запах],
(9.4) От него [Вещь, Источник запаха] пахнет водкой [Запах].
Дело в том, что у глаголов звука есть инкорпорированный участник, выражающий характер звука: звон у звенеть, гром у греметь и т.д. А у глагола пахнуть участник Запах не инкорпорированный, ему соответствует отдельный синтаксический актант.
Источник запаха и Запах могут находиться в разных местах. Поэтому из (9.5) нельзя заключить, что розы на террасе:
(9.5) На террасе пахнет розами.
Иными словами, обстоятельство места при пахнуть обозначает место, где чувствуется запах, а не место, где находится Источник запаха. По фразе (9.6) мы ничего не можем сказать о том, где находилась сама квашеная капуста (возможно, ее не было вообще, а был один запах):
(9.6) В сыром воздухе пахло квашеной капустой.
Именно тот факт, что при глаголе пахнуть обстоятельство места не указывает местонахождения Источника запаха, и является причиной того, что глагол пахнуть не генитивный: чтобы возникло значение наблюдаемого отсутствия (выражаемое генитивом), нужно, чтобы у глагола были участники Вещь и Место (Вещи) – и ничего больше.
Этот вывод подтверждается сравнением пахнуть и благоухать. В актантную структуру глагола благоухать не входит участник Запах – он инкорпорирован. Поэтому у благоухать обстоятельство места характеризует местонахождение Источника звука и глагол благоухать допускает генитивную конструкцию. Например:
(9.7) а. На его газоне благоухают розы;
б. Не благоухает больше роз на его газоне.
То же верно для вонять (и, возможно, для пахнуть в значении ‘вонять’).
Присутствие Наблюдателя вытекает из семантики глагола и не обязательно маркируется генитивом. Это верно для всех глаголов проявления.
Класс глаголов проявления из Апресян 2005 существенно пересекается с глаголами эмиссии по Levin 1993, но не включает глаголов эмиссии (наблюдаемой) материальных частиц, куда вошел бы, например, глагол дымиться; и глагол дымиться генитивный:
(9.8) Не дымилось больше заводских труб за рекой.
Генитив означает, что, возможно, и сами трубы перестали существовать /находиться за рекой, а номинатив выражал бы наличие труб, но отсутствие дыма.
Итак, различие по генитивности между пахнуть и звенеть отражает различие в структуре их значения; не нужно приписывать этим глаголам признак специально для выбора падежа в отрицательном предложении. Так что примеры, предъявленные в Апресян 2005, только подтверждают ранее сделанный вывод о том, что генитивность глагола, в принципе, предсказывается из его семантики. Глаголы проявления возможно и составляют лингвистически релевантный класс (поскольку включают Наблюдателя), но они не однородны в том отношении, которое существенно для генитивности.
10. Способы отражения Наблюдателя в
семантическом представлении предложения
Трактовка Наблюдателя как участника ситуации, входящего в актантную структуру и имеющего определенную семантическую роль, обладает рядом преимуществ перед другими предлагавшимися трактовками. Например, это дает возможность просто представить структуру предложений с кванторными словами. Пример из Борщев, Парти 2002:
(10.1) а. Коли нигде не было; б. Коля нигде не был.
Предложение (10.1а), со статическим быть, понимается как ‘Коли не было ни в одном из мест, где Наблюдатель его искал’; а в (10.1б), с динамическим быть и номинативом, нет синхронного Наблюдателя.
Другой пример, где Наблюдатель должен иметь соответствующую ему переменную. В (10.2), опять-таки, род. падеж, который объясняется присутствием Наблюдателя. Чтобы представить смысл предложения, надо включить Наблюдателя в актантную структуру:
(10.2) Ни в одном номере телевизора не стояло = ‘телевизора не стояло ни в одном из тех мест, где Наблюдатель проверял его наличие’.
Итак, Наблюдатель – это нулевой знак, который входит в толкование значения языковой единицы и относится к сфере вторичного дейксиса. Это значит, что он может отсылать либо к участникам речевого акта – к говорящему, а может, не меняя своей семантики, к какому-то индивиду из контекста предложения или дискурса. В семантическом представлении он может входить в один или несколько компонентов толкования слова, как обычная переменная: не только в перцептивный компонент, в точном соответствии со своим именем, но и в ментальный или акциональный; а может быть просто условной фигурой, занимающей некую точку в пространстве или на оси времени, которая либо совпадает с пространственным или временным положением говорящего, либо квантифицируется, либо интерпретируется анафорически.
Литература
1. Апресян 1974 – Апресян Ю.Д. Лексическая семантика: Синонимические средства языка. М.: Наука, 1974.
2. Апресян 1980 – Апресян Ю.Д. Типы информации для поверхностно-семантического компонента модели «Смысл Û Текст». Wien, 1980. Wiener Slawistischer Almanach. SBd 1.
3. Апресян 1986 – Апресян Ю.Д. Дейксис в лексике и грамматике и наивная модель мира // Семиотика и информатика. Вып. 28. М., 1986. С. 5–33.
4. Апресян 2005 – Апресян Ю.Д. О московской семантической школе // ВЯ 2005. № 1. С. 3–30.
5. Апресян В. 1991 – Апресян В.Ю. Словарная статья глагола гореть // Семиотика и информатика. Вып. 32. М.: ВИНИТИ, 1991.
6. Арутюнова 1976 – Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. М.: Наука, 1976.
7. Арутюнова, Ширяев 1983 – Арутюнова Н.Д., Ширяев Е.Н. Русское предложение. Бытийный тип. М.: Русский язык, 1983.
8. Богуславский 1996 – Богуславский И.М. Сфера действия лексических единиц. М.: Языки рус. культуры, 1996.
9. Борщев, Парти 2002 – Борщев В.Б., Парти Б.Х. О семантике бытийных предложений // Семиотика и информатика. Вып. 37. М.: ВИНИТИ, 2002.
10. Булыгина 1982 – Булыгина Т.В. К построению типологии предикатов в русском языке // Отв. ред. О.Н. Селиверстова. Семантические типы предикатов. М.: Наука, 1982. С. 7–85.
11. Гловинская 1989 – Гловинская М.Я. Семантика, прагматика и стилистика видо-временных форм // Грамматические исследования. Функционально-стилистический аспект. М.: Наука, 1989.
12. Падучева 1992 – Падучева Е.В. О семантическом подходе к синтаксису и генитивном субъекте глагола быть // Russian Linguistics. Vol. 16. 1992. С. 53–63.
13. Падучева 1996 – Падучева Е.В. Семантические исследования: Семантика времени и вида в русском языке. Семантика нарратива. М.: Языки рус. культуры, 1996.
14. Падучева 1997а – Падучева Е.В. Кто же вышел из «Шинели» Гоголя? (о подразумеваемых субъектах неопределенных местоимений) // Известия РАН, 1997. № 2. С. 20–27.
15. Падучева 1997б – Падучева Е.В. Родительный субъекта в отрицательном предложении: синтаксис или семантика? // ВЯ 1997. № 2. С. 101–116.
16. Падучева 2004 – Падучева Е.В. Динамические модели в семантике лексики. М.: ЯСК, 2004.
17. Падучева 2005 – Падучева Е.В. Еще раз о генитиве субъекта при отрицании // ВЯ 2005. № 5. С. 84–99.
18.
Падучева, Зализняк 1982 – Падучева Е.В., Зализняк Анна А. Семантические явления в высказываниях от 1-го
лица // Finitis duodecim lustris: Сб. статей к 60-летию профессора Ю.М. Лотмана. Таллин: Ээсти раамат,
19. Раппапорт 1998 – Раппапорт Г. Перфективация состояний // Типология вида. Проблемы. Поиски. Решения. М., 1998. С. 381–395.
20.
Урысон 1996 – Урысон Е.В. Аспектуальные
компоненты в значении существительного // Московский лингвистический журнал. Вып. 2.
М.:
РГГУ, 1996. С. 380–385.
21.
Babby 1980 – Babby L.H.
Existential Sentences and Negation in Russian.
22.
Grønn 2004 – Grønn A. The
semantics and pragmatics of the Russian factual Imperfective.
23.
Levin 1993 – Levin B. English
Verb Classes and Alternations: A preliminary investigation.
24.
Lyons 1977 – Lyons J. Semantics. Vol. 1–2. L. etc.:
25.
Russell 1940 – Russell B. An inquiry into
meaning and truth. L.,1940.
26. Wierzbicka 1980 – Wierzbicka A. Lingua mentalis. Sydney etc.: Acad. Press, 1980.